В России практически отсутствует институт венчурного финансирования в области Life Sciences

Print 07 Августа 2012
Кирилл Седов, Фармацевтический вестник

- Об инвестициях в Coda Therapeutics было объявлено через четыре месяца после подписания соглашения между «Роснано» и Domain Associates. Какие задачи решались в это время?

- За эти четыре месяца мы прошли достаточно большой путь. Мы создали две компании, которые решают смежные задачи. Одна, «РоснаноМедИнвест» (РМИ, дочерняя структура «Роснано». — Прим. «ФВ»), занимается вопросами в области венчурного финансирования. Этот сектор требует достаточно специфической компетенции, которая на российском рынке в настоящий момент почти не представлена — найти готовую команду профессионалов в этой области не возможно, нужно было подобрать специалистов из смежных областей и перенастраивать их под конкретную отраслевую специфику. Это и было сделано. Нам очень помогают наши партнеры из Domain Associates. Сотрудничество «Роснано» с этим крупным и обладающим большим опытом американским венчурным фондом очень полезно для набора опыта, поскольку сейчас в России практически отсутствует институт венчурного финансирования в области life sciences. Выстраивание технологии работы, оргструктуры, взаимодействия внутри коллектива требует времени — в том числе на это и ушли наши четыре месяца.  Мы разработали процедуры оценки проектных компаний — разработчиков новых медпрепаратов, их анализа и принятия инвестиционных решений. В не далеком будущем мы рассчитываем стать первоклассными венчурными капиталистами в этой отрасли.

Из портфеля Domain Associates нам была предложена линейка компаний для потенциального инвестирования в их препараты. Всего за время реализации проекта планируется локализовать в России порядка двадцати новых фармразработок. На текущем этапе мы отобрали семь компаний и по пяти из них уже сформулированы предложения по инвестиционным решениям. Окончательное решение о сделке — вкладывать в конкретный препарат или нет — принимается Советом директоров РМИ, председателем которого является Анатолий Чубайс. Такое решение, например, было вынесено по препарату Nexagon, разработкой которого занимается CodaTherapeutics. О завершении этой сделки мы объявили совсем недавно. РМИ инвестировала в покупку акций этой компании и дальнейшую разработку препарата 20млн долл. США. Столько же вложили наши партнеры Domain с группой соинвесторов.

А компания «НоваМедика», совместное предприятие «Роснано» и Domain, при этом станет обладателем прав интеллектуальной собственности на этот препарат натерритории России и СНГ.

«НоваМедика» — вторая компания, которая была создана за это время. Ее роль - коммерциализация прав на препараты, полученные в рамках венчурных сделок: создание GMP-производства и организация дистрибуции. В июле Совет директоров «НоваМедики» утвердил ее предварительную стратегию кстати, его тоже возглавляет Анатолий Борисович.

К концу года мы планируем определиться с территориальным размещением этого предприятия и выбрать инжиниринговую компанию, которая будет проектировать производство. Мы ведем переговоры с владельцами фармкластеров, в принципе никаких экзотических требований к нашему производству не выдвигаем. То, чем обычно интересуются инвесторы, планирующие строительство фармпроизводства, интересует и нас. Поэтому, думаю, проблем с выбором подходящей площадки не возникнет.

---

- Вы говорите, что из портфеля Domain Associates будет выбрано около 20 компаний для инвестиций. Каковы критерии отбора, в том числе с точки зрения коммерческой перспективности?

- При выборе компаний и препаратов для инвестирования мы должны жестко следовать тем инвестиционным критериям, которые установило «Роснано». Они понятные и здравые. Во-первых, это должны быть препараты на поздней фазе разработок, которые могут быть выведены на российский рынок в течение трех- четырех лет. Предпочтение отдается лекарствам от неизлечимых и трудноизлечимых в настоящее время в России болезней, имеющих при этом большую социальную значимость. Препараты должны иметь ясную коммерческую перспективу на территории России и СНГ. Кроме того, при выходе из венчурного проекта, т.е.продаже компании, на глобальном рынке эти вложения должны давать высокую окупаемость. У нас есть четкие критерии по IRR, они конфиденциальны, но уверяю, что окупаемость должна быть заметно выше 20%. К критериям относится также качество прав интеллектуальной собственности, и, разумеется, это должны быть препараты с элементами нанотехнологий.

---

- Многие потенциальные инвесторы жалуются на отсутствие в России инновационной среды, соответствующих компетенций для доведения разработки до коммерческого эффекта.

- «Роснано» в рамках этого проекта как раз и решает эту задачу — вырастить в стране такую компетенцию в области Life Sciences. Именно это и было стратегической идеей нашего проекта, который в свое время придумала и запустила вместе со своей командой управляющий директор «Роснано» Ольга Шпичко, курирующая в холдинге направление биотехнологий. Для этого у нас есть хороший спарринг-партнер в виде Domain, который обладает нужным опытом, причем успешным, технологиями ,экспертизой. Мы в процессе реализации соглашения учимся у них, закрепляем эти компетенции в России, можем в перспективе ретранслировать на другие проекты, на российских разработчиков.

Для чего это нужно? Для того, чтобы в дальнейшем в России появились тысячи собственных таких компаний, как Coda Therapeutics. Стратегически важно, чтобы появлялись российские разработчики инновационных препаратов и чтобы их было много. Появление трех или даже тридцати таких компаний проблему не решит. В Силиконовой долине их десятки тысяч — поэтому и вероятность успешных результатов выше. Вся индустрия создания лекарств живет только тогда, когда этим занимаются миллионы людей, объединенных в десятки тысяч компаний. Чтобы это случилось у нас нужно, чтобы люди с хорошими идеями знали, как стать правильным заявителем, чтобы были институты, готовые дать деньги и выполнять функцию «бизнес-ангелов».

Конечно же сказать, что российскому инноватору сейчас совсем некуда пойти, было бы преувеличением. Есть государственные институты развития — «Роснано», «Сколково», фонды, финансируемые РВК, есть просто частные венчурные фонды. Другое дело, что качественной должна быть не только идея, но и ее описание и «бизнес-логика». Должна быть понятная технология выбора и финансирования инновационных проектов в life sciences, не эпизодически, а системно. А этому нам всем вместе и нужно учиться и копить истории успеха, которые станут позитивными, мотивирующими примерами и моделями, как для разработчиков идей, так и для других инвесторов.

---

- Перед «Тим Драйвом» стоит задача успешной коммерциализации сделок «Роснано». Поскольку это венчурные сделки, они предполагают высокие риски. Эти риски еще более повышаются, поскольку в России нет устойчивой системы вывода инновационных препаратов на рынок— продвижение даже успешной разработки требует или государственного лоббирования, или использования демпинговых цен. Решение этой задачи вы уже нашли?

- Безусловно, работая с конкретным препаратом, мы внимательно просчитываем его коммерциализацию. Например, по препарату Nexagon, который мы получили от компании CoDa Therapeutics, на этапе подготовки сделки мы построили бизнес-план, описывающий, как именно будет создаваться прибыль от его производства. Мы знаем, как он будет продвигаться, кто будет его потребителем и «плательщиком». В этих расчетах мы не надеемся на действия лоббисткого толка в государственных институтах. Наша ставка на то, что препараты, которые мы сюда «приведем», найдут своего потребителя просто потому, что они необходимы и намного лучше аналогов. На продвижение других препаратов «замахиваться» нет смысла. Например, Nexagon, по имеющимся данным, может оказаться в четыре раза более эффективным, чем любой аналог. Это препарат для лечения распространенных в стране заболеваний, но не имеющих сейчас достаточно действенных методов лечения. Наш бизнес-план построен на том, что Nexagon будет востребован, даже если он не попадет, например ,в список ДЛО или ЖНВЛП. Его могут покупать через розничные сети, покупать по назначению врача. Кроме того, мы надеемся, что препарат такого качества не смогут не включить в госпитальные закупки.

---

- Пока «Тим Драйв» работает только с проектом «Роснано» и Domain Associates?

- Да, потому что это достаточно емкий и дорогой проект, и мы должны сделать все, чтобы он «летел» на большой высоте. В целом же «Тим Драйв» может работать и с другими партнерами за пределами Фарминдустрии.

---

- Вы уходили с поста президента АФК «Система» ради создания «Тим Драйва» и работы с «Роснано»?

- В тот момент, когда закончился мой контракт с АФК «Система», о проекте «Роснано» и Domain Associatesя ничего не знал. Он не был заранее запланированной площадкой для перехода. Уходил для того, чтобы начать с нуля что-то интересное. Я планировал на следующем этапе моей карьеры предложить рынку новую услугу, которую можно было бы назвать «качественная командная управленческая компетенция» — мой менеджерский опыт плюс опыт моих коллег в управлении крупными проектами. Такая готовая команда нужна, например ,тем собственникам активов, которые решают задачу быстрого и значительного увеличения стоимости своих компаний или создания максимальной стоимости при запуске новых проектов. Именно эта идея и лежит в основе созданной нами компании «Тим Драйв» и, я полагаю, имеет хорошие перспективы.

---

- Вы знали, что первый ваш проект будет на фармрынке?

- Нет, мы достаточно универсальны. Я считаю, если команда заточена под качественное управление, ее привлечение даст результат в любой индустрии. Как было сказано у Толстого: «Все счастливые семьи счастливы одинаково». Но понимаю, что области менеджмента эту истину еще предстоит доказывать, особенно в России.

Вернуться к разделу