Венчур трудного дня

Print 16 Декабря 2014
Анастасия Боярышникова, КоммерсантЪ Деньги

Что происходит на инвестиционном рынке России

Развитие рынка венчурных инвестиций замедляется. Совокупный капитал венчурных фондов пока растет, но чисто символически, а объем их инвестиций в российские компании в этом году уменьшился вдвое. Взросление рынка осложнили стагнация экономики и отпугивающая инвесторов неопределенность.

Инерция капитала

"Рынок взрослеет",— говорили эксперты, подводя итоги 2013 года, первого в череде послекризисных лет, когда объем венчурных инвестиций в России не вырос, а сократился примерно на 28%, если учитывать инвестиции в зарубежные проекты. Количество сделок продолжало расти, и резкое снижение их среднего размера, по данным исследования РВК и PwC "MoneyTree: навигатор венчурного рынка", с $5,6 млн до $3,1 млн, казалось, просто приближало российский рынок к европейскому, где средний размер венчурных инвестиций составлял $1,4 млн.

Говорили и о свойственной рынку цикличности. "Многие из инвесторов, начавших свою деятельность три-четыре года назад, прошли первый инвестиционный цикл и сосредоточились на управлении своими портфелями — подготовке портфельных компаний к продаже, помощи в развитии бизнеса", "уровень их интереса к участию в новых проектах снизился", указывалось в отчете MoneyTree. Рекордные показатели выходов инвесторов из компаний (21 сделка на $2 млрд) могут подтверждать эту трактовку.

Эти соображения, высказанные почти год назад, преобладают и сейчас, когда речь идет о предварительных итогах 2014 года. Здесь стоит оговориться: в силу различия в методиках исследования венчурного рынка не всегда сопоставимы, а некоторые, как обзор рынка прямых и венчурных инвестиций за первый--третий кварталы 2014 года, подготовленный Российской ассоциацией венчурного инвестирования (РАВИ) совместно с РВК, не рассчитаны на широкую аудиторию. Тем не менее на основании этих работ можно судить об основных тенденциях рынка.

Главная тенденция, разумеется, "некоторое замедление поступательного движения рынка", как в упомянутом выше обзоре указывает РАВИ. Совокупный капитал прямых и венчурных фондов растет (плюс 5% к 2013 году), и самих фондов становится все больше (плюс 7%). При этом количество венчурных фондов тоже быстро увеличивается (8%, всего — 221), но их накопленный капитал растет чисто символически — на 1% к прошлому году.

"Некоторое замедление", пожалуй, было бы даже естественным для рынка, который, как указывает исполнительный директор РАВИ Альбина Никконен, на "пике инновационной активности", в 2011-2012 годах, занимал "первое место по темпам роста в Европе". Но сейчас ход естественного цикла (подъем фондов--инвестиционный период--выходы) определяют не только спад эйфории, но и стагнация экономики и политические факторы. "Сейчас не самая радужная ситуация для поднятия новых фондов,— говорит Никконен.— Это могут позволить себе только опытные, зарекомендовавшие себя на рынке команды. А их немного в силу относительной молодости рынка".

Инвесторы как инвесторы

Объем инвестиций фондов в российские компании, согласно обзору РАВИ, уменьшился до 21% от уровня 2013 года, в том числе венчурных — до 42%, прямых — до 19%. Их количество также упало, но меньше, до 75% и 74% соответственно. Средний размер сделки сократился, но не только за счет уменьшения количества сделок на поздних этапах, на ранних стадиях размер сделок тоже стал меньше — к примеру, на посевной стадии средний объем инвестиции уменьшился примерно с $0,8 млн до $0,4 млн. В целом по венчурным инвестициям показатель снизился с $1,43 млн до $0,8 млн. Зато появились не замеченные в прошлом году "предпосевные сделки" со средним объемом инвестиций меньше $90 тыс.

Заместитель гендиректора РВК Евгений Кузнецов полагает, что рост интереса к более ранним стадиям — "довольно закономерная тенденция": "Инвесторы рискуют меньшими деньгами и на более ранней стадии, чтобы снять большую маржу. Потому что чем раньше ты заходишь, тем больше риск, но тем больше и потенциальный выигрыш". Однако это не единственная возможная трактовка: интерес мог сместиться не столько из-за растущего желания больше получить на выходе, сколько из-за меньшей готовности рисковать деньгами на входе. Венчурные инвесторы не любят неопределенность так же, как и любые другие.

"Сейчас проблема даже не в отсутствии капитала (хотя часть инвесторов и сталкивается с ситуацией, когда обычные источники капитала оказываются недоступными), сколько в высокой неопределенности, в непонимании, что будет происходить с российским рынком за горизонтом двух-трех месяцев,— подчеркивает директор Центра технологий и инноваций PwC Антон Абашкин.— На поздних стадиях суммы инвестиций уже достаточно высокие — соответственно, выше чувствительность к этим факторам".

По его наблюдениям, активно инвестирующих венчурных фондов в России стало заметно меньше, "фонды, которые продолжают инвестировать, в значительной степени сместили свой фокус на зарубежные рынки". "Они инвестируют либо в зарубежные проекты, либо в российские проекты, которые сейчас активно развивают бизнес за рубежом: в Израиле, Европе, Азии, на американском рынке. География довольно широкая, но можно однозначно констатировать, что многие из российских фондов, которые в прошлые годы в основном инвестировали здесь, сейчас большую часть своих инвестиций делают за рубежом",— говорит Абашкин

Данные из обзора РАВИ не противоречат его наблюдениям. Объем инвестиций с участием российских фондов на зарубежном рынке в 2014 году оценивается в $272 млн (79% от уровня 2013 года), большая часть денег — $161 млн — уходит в США. За ними с большим отставанием следуют Израиль ($31 млн), Евросоюз ($25 млн), Польша ($9 млн; причины, по которым авторы отделили ее от ЕС, в обзоре не указаны) и Украина ($5 млн). В общем объеме на венчурные стадии приходится 59%, то есть около $160 млн. При этом объем венчурных инвестиций российских фондов внутри страны оценивается в $107 млн, это 42% от уровня 2013 года. "Процесс раскручивается по спирали,— полагает Антон Абашкин.— С одной стороны, инвесторов, готовых инвестировать в текущей ситуации, становится меньше. С другой — как следствие, снижается число новых проектов, запускаемых предпринимателями".

Качество в дефиците

Впрочем, как говорит Альбина Никконен, опросы РАВИ показывают, что "количество проектов на экспертизу ("предложение") вполне достаточно, но невелика доля качественных проектов, что приводит к конкуренции за наиболее эффективные". "Конкуренция за качественные проекты ранней стадии на российском рынке достаточно высока",— соглашается гендиректор Центра инновационного развития Москвы, президент Национальной ассоциации бизнес-ангелов Константин Фокин, отмечая, что "это стимулирует бизнес-ангелов к выходу на международные рынки, где более развита инфраструктура".

Евгений Кузнецов, впрочем, считает, что инвестиции российских фондов за рубеж — "временная история", на год-два, и в большей степени она связана с тем, что в результате бума венчурных инвестиций в предыдущие годы "практически все качественные стартапы" внутри страны были проинвестированы — новые просто не успевают появляться.

"Была даже забавная ситуация, когда западные стартапы поехали в Россию, потому что здесь за аналогичный проект давали больше денег. Многие инвесторы начали "пылесосить" другие рынки, чтобы там найти проект,— рассказывает Кузнецов.— Конечно, рынок стартапов — глобальный рынок. Но классическое правило гласит: фонд инвестирует в двух часах езды на машине от штаб-квартиры. Потому что управлять стартапами, если они разбросаны по разным странам, практически невозможно. Рядом с ними нужно быть постоянно".

Помимо качества стартапов сохраняется проблема перекоса в сторону сферы IT. Если в общем объеме прямых и венчурных инвестиций доля IT в этом году снизилась, по данным РАВИ, с 60% до 49%, то в объеме посевных инвестиций она стабильно составляет 78-80%. Причины объективные. "В IT меньше средний чек, много опытных предпринимателей, выше скорость оборачивания средств. За полгода можно понять, выстрелит ли проект. А скажем, в фармацевтике можно пять--десять лет потратить и только потом понять, работает или нет",— объясняет Евгений Кузнецов.

Частные инвесторы, как правило, не готовы вкладываться в столь длительные наукоемкие проекты в одиночку. Венчурные фонды в подобных секторах создаются с участием госкапитала, как фонд для инвестиций в биомедицину под управлением компании "Русбио венчурс". Фонд закрыт в объеме около 2 млрд руб., инвестиции в него РВК — 1 млрд руб., вторым якорным инвестором стала фармацевтическая компания "Р-Фарм". "На самом деле сейчас все фонды, инвестирующие в России в биотехнологии и фармацевтику — это фонды с капиталом РВК,— замечает Кузнецов.— Это капиталоемкая и очень трудная сфера".

Впрочем, в последние месяцы наблюдается "общее оживление" и в других секторах, не связанных с IT, констатирует Антон Абашкин. "Геополитическая ситуация заставляет многие крупные российские компании из таких отраслей, как энергетика, медицина, финансы, искать источники импортозамещения, а также повышения эффективности. У них начинают формироваться реальные потребности в новых технологиях, и они все чаще готовы рассматривать в качестве партнеров российские технологические компании, которые могут решить их задачи. Трудно сказать, как это отразится на количестве и объеме венчурных сделок, но предпосылки для роста секторов, не связанных с IT, сейчас есть",— заключает Антон Абашкин.

Инвестиции на выход

Согласно опросу крупных индустриальных компаний, проведенному РВК и Клубом директоров по науке и инновациям (iR&Dclub), большинство экспертов считает, что реализация проектов корпоративных венчурных фондов пока затруднена, хотя в целом инструмент интересный. Поэтому компании предпочитают другие инструменты инновационной деятельности: создание корпоративных технопарков, инкубаторов или акселераторов, проведение открытых конкурсов для сторонних разработчиков.

Но именно платежеспособный спрос на инновации со стороны крупных компаний станет определяющим для развития венчурного рынка. В конце концов для инвестора цель всякой венчурной сделки — вырастить стартап на продажу. Можно вывести его на IPO (в этом году, по данным РАВИ, такое однажды было), можно найти стратегического или финансового инвестора (соответственно, 11 и пять случаев за год), можно продать менеджменту (шесть случаев) и т. п. Главное — чтобы покупатель в итоге нашелся.

Поэтому учащение выходов фондов из российских компаний-реципиентов можно рассматривать как оптимистичный сигнал. По данным РАВИ, общее количество выходов за три квартала по меньшей мере на 29% больше уровня 2013 года (31 против 24), в том числе выходов венчурных фондов — 20 против 16.

Проблема, однако, в том, что выходы 2014 года при сравнительно большем их количестве денег принесли почти вдвое меньше — $2,4 млрд против $5 млрд в 2013 году. "Этого мало. На входе и выходе стоимость стартапа отличается на два-три порядка. Если на входе $1 млрд, а на выходе $3 млрд — это бутылочное горлышко. Должно быть $30 млрд, $300 млрд,— говорит Евгений Кузнецов.— Когда корпорации покупают стартапы или их технологии, тогда венчурный инвестор вкладывается. Когда развитие корпораций тормозится — рынок выходов упирается в потолок. В этом смысле количество выходов интересует нас больше, чем количество инвестиций. Будет много выходов, тогда и инвестиций на ранней стадии будет больше".
 

Подробнее:http://www.kommersant.ru/doc/2624250

Вернуться к разделу